Читатели спрашивают меня, почему правительство заинтересовано в снижении покупательной способности валюты, которую выпускает. Все просто.
Денежная инфляция эквивалентна скрытому дефолту. Это говорит о неплатежеспособности эмитента валюты и недостатке доверия к нему.
Правительства знают, что могут маскировать бюджетный дисбаланс путем постепенного снижения покупательной способности валюты, и с помощью этой политики они достигают двух целей: инфляция — это скрытый переток благосостояния вкладчиков и реальной заработной платы к правительству; это скрытый налог. Кроме того, правительство экспроприирует благосостояние частного сектора; оно заставляет производительную часть экономики брать на себя дефолт эмитента, навязывая использование валюты и заставляя экономических агентов покупать его облигации посредством нормативных актов. Регулирование всей финансовой системы построено на ложной предпосылке, что активом с наименьшим риском являются суверенные облигации. Это вынуждает банки накапливать валюту — суверенные облигации, а регулирование стимулирует государственное вмешательство и вытеснение частного сектора.
Осознав, что инфляция — это политика и скрытый дефолт эмитента, понимаешь, почему традиционный портфель 60/40 не работает.
Валюта — это долг, а суверенные облигации — это валюта. Когда правительства исчерпывают свои бюджетные возможности, эффект вытеснения усугубляется повышением уровня налогообложения, что подрывает потенциал производительной экономики, частного сектора, в пользу постоянно растущих необеспеченных государственных обязательств.
Экономисты предупреждают о росте долга, и это правильно, но мы иногда забываем про влияние необеспеченных обязательств на покупательную способность валюты. Долг Соединенных Штатов составляет $34 трлн долларов, а государственный дефицит — почти $2 трлн долларов в год, но это капля в море по сравнению с необеспеченными обязательствами, которые нанесут ущерб экономике и подорвут курс национальной валюты в будущем.
По оценкам, необеспеченные финансами обязательства по социальному обеспечению и программе Medicare составляют $175,3 трлн долларов. Да, это в 6,4 раза превышает ВВП Соединенных Штатов. Если вы думаете, что они будут финансироваться за счет налогов «для богатых», то нет.
Ситуация в Соединенных Штатах не уникальна. В таких странах, как Испания, необеспеченные государственные пенсионные обязательства превышают 500% ВВП. В Европейском союзе, по данным Евростата, средний показатель приближается к 200% ВВП. И это только необеспеченные пенсионные обязательства.
Это означает, что правительства продолжат использовать ложную концепцию увеличения налогообложения среднего класса и введения самого регрессивного налога из всех — инфляционного.
То, что центральные банки хотят внедрить цифровые валюты как можно быстрее, не случайно. Цифровые валюты центральных банков являются средством надзора, замаскированным под деньги, и средством устранения ограничений инфляционной политики в рамках текущих программ количественного смягчения. Центробанки недовольны тем, что не полностью контролируют передаточные механизмы денежно-кредитной политики. Ликвидируя банковский канал и инфляционный ограничитель спроса на кредиты, центральные банки и правительства могут попытаться устранить конкуренцию в виде независимых форм денег путем принуждения и произвольного обесценивания валюты.
Это прекрасно отражает сравнительная динамика золота и облигаций. За последние пять лет золото выросло на 89%, индекс S&P 500 — на 85%, а совокупный индекс облигаций США — на 0,7% (по данным Bloomberg на 17 мая 2024 года).
Финансовые активы реагируют на разрушение валюты. Акции и золото стремительно растут, облигации бездействуют. Это картина того, как правительства прикрывают бумажной валютой неплатежеспособность эмитента.
Учитывая все это, золото совсем не дорогое. Оно чрезвычайно дешевое. Центральные банки и политики знают, что есть только один способ пополнить государственные счета необеспеченными обязательствами на триллионы долларов — выплачивать эти обязательства с помощью обесценившейся валюты. Оставаться в наличных опасно; накапливать государственные облигации безрассудно; но отказываться от золота — значит отрицать реальность денег.